«Свобода»: «Европейский университет давно вызывает злобу»

Петербургский Европейский университет ждет решения своей участи. Его лицензия, приостановленная 7 декабря по решению мирового суда 201-го участка в Санкт-Петербурге, возобновлена, но временно. 13 декабря Арбитражный суд города Москвы приостановил решение Рособрнадзора о приостановке лицензии ЕУ.

7 декабря 2016 года мировой судья мирового суда 201-го участка приостановил действие лицензии петербургского Европейского университета, удовлетворив тем самым иск Рособрнадзора, поданный еще весной, после того как надзорный орган нашел в деятельности вуза множество якобы грубых нарушений. Среди них было, например, отсутствие спортзала – его и не могло быть, поскольку в Европейском университете нет бакалавриата, в расписании которого предусмотрена физкультура. Но это не волнует составителей инструкций и проверяющих – раз спортзал есть в бумажке, значит, он должен быть в вузе. От этой претензии удалось отбиться через суд. Многие столь же "серьезные" нарушения тоже давно устранены, о чем Рособрнадзор получил соответствующие отчеты. Но на практике получается, что закрутить гайку очень легко, а вот открутить назад практически невозможно, и в некоторых случаях даже теряется гаечный ключ – именно так и произошло с Европейским университетом.

Уже и Рособрнадзор заявляет, что у него нет претензий в ЕУ, да вот беда – отменить решение суда, принятое по собственному иску, он не может. Машина набирает инерцию, шестеренки крутятся, 13 декабря руководство вуза, следуя букве закона, вынуждено было предложить студентам перевестись в другие учебные заведения, правда, никто этой возможностью пока воспользоваться не захотел. И в этот день стало известно, что Арбитражный суд города Москвы приостановил решение Рособрнадзора о приостановке лицензии ЕУ. Правда, пока этот факт, сам по себе отрадный, ничего не меняет, говорит профессор факультета антропологии Илья Утехин.

– Это только временная победа: у нас еще будет рассмотрение в Арбитражном суде в начале января. До этого момента действие судебного постановления о приостановке лицензии, слава Богу, приостановлено. Это означает, что если Рособрнадзор напишет и пришлет нам соответствующее постановление, мы сможем вернуться к занятиям и закончить семестр. Но до сих пор этого постановления нет, соответственно, нет и распоряжения ректора о том, что мы можем вернуться в аудитории и заниматься там со студентами. Пока этой бумаги у нас нет, мы ничего не можем поделать. То есть мы, конечно, рады, мы скорректировали свои ближайшие планы, но пока я не могу сказать преподавателям: "Возрадуйтесь, достаем обратно расписание, которое у нас было, идем обратно в аудитории". Нет, у нас все в прежнем экстремальном режиме – до тех пор, пока мы не получим новые бумаги. Как только они приходят, ректор тут издает приказ о возвращении за парты – и мы возвращаемся (через несколько часов после записи этого интервью Рособрнадзор исполнил решение Арбитражного суда, соответствующие бумаги были направлены в университет. – РС).

Вообще-то, по словам Ильи Утехина, гром грянул не сегодня – с весны этого года Европейский университет ежедневно затрачивает значительную энергию на спасение самого себя.

– С апреля мы живем в этом состоянии – нам выдвигают какие-то требования, мы отбиваемся, ждем новых известий, готовим документы о необоснованности претензий, суд встает на нашу сторону, потом на судью приходит жалоба – и так до бесконечности. Мы все время живем от одного судебного заседания до другого. Вся университетская администрация постоянно работает над составлением документов для проверок и инспекций Рособрнадзора о том, что у нас все в соответствии с нормами закона. А эти нормы сами несовершенны, и большинство из них рассчитаны на бакалавриат, как, например, норма об обязательном наличии спортивного зала. И ведь нам пришлось его снять, этот зал, только чтобы соответствовать норме, которая по сути для нас недействительна! И такого рода крючкотворства очень много, это сеть, в которую нас пытаются запутать. То, что происходит сейчас, очень серьезно. Мы категорически не согласны с оценкой нашей деятельности со стороны Рособрнадзора. Я считаю, что это селективное использование закона, для того чтобы добиться каких-то внешних целей. Мы будем бороться в суде, и если мы не победим, значит, все уже совсем плохо. В стране была принята политика на закрытие мелких вузов и филиалов – идея была в том, что они дают не слишком хорошее образование. Это не наш случай, но машина заработала, и она нас зацепила. У нее задача расчистить поляну, чтобы остались только крупные игроки, которых контролирует государство. Мы – часть картины, но совершенно очевидно и то, что мы не вписываемся в обычный пейзаж российского образования. Нас очень просто зацепить – уж очень мы не похожи на все то, подо что писались российские законодательные нормы для системы образования.

Европейский университет давно вызывает злобу как у петербургских, так и у федеральных властей, считает депутат Законодательного собрания Петербурга Борис Вишневский.

– Он является рассадником свободомыслия, продуцирует идеи, отливающиеся от генеральной линии, там работают люди, чьи взгляды серьезно отличаются от официальных. Конечно, терпеть такое учебное заведение можно только скрипя зубами, поэтому у университета все время возникают неприятности: то с пожарной безопасностью что-то не так, то со спортзалом. Но мы же понимаем, что когда надо на кого-то наехать, в первую очередь выискиваются нарушения такого рода – допустим, не все преподаватели принесли справку о сдаче норм ГТО. Европейский университет выделяется своей атмосферой, своими преподавателями – это свободные люди, независимые, которые не оглядываются на начальство и не сверяют свои высказывания с позицией Кремля, не живут в сознании того, что наше мнение сегодня – это то, что Путин сказал вчера. Я надеюсь, что лицензия будет восстановлена, что одно из лучших учебных заведений города продолжит свою работу. Но я боюсь, что это не последняя его неприятность.

Можно только гадать, с чем связаны гонения на Европейский университет – с политикой, с желанием заполучить здание – особняк Кушелева-Безбородко на Гагаринской улице – или с чьей-то личной неприязнью к руководству вуза, замечает депутат петербургского Законодательного собрания 5-го созыва Александр Кобринский.

– Я давно знаком и с преподавателями, и с учебным процессом Европейского университета и могу сказать, что это один из самых квалифицированных вузов России, где работают лучшие преподаватели России, Европы и Америки и где созданы прекрасные условия для студентов. Поэтому перед нами то, что называется избирательным правоприменением. Мы знаем, что вопрос вынесен на самый высокий уровень. Невозможно представить, чтобы вопрос о лицензии какого-нибудь вуза решался на совещании правительства. А здесь происходит именно так, и это очень характерно для России, где отношение к закону и праву таково, что они ценны только постольку, поскольку являются лишь инструментом для достижения каких-то целей, а все решается, как у нас принято, по понятиям. Вот сейчас там по понятиям все и решается. Да, Рособрнадзор сейчас уже говорит, что у него почти не осталось претензий к Европейскому университету – а кто обращался в суд? Рособрнадзор у нас дико забюрократизирован. Я эту структуру знаю с 90-х годов, и в последние годы она вообще не желает вникать в суть проблем, а идет исключительно по букве закона, не обращая внимания на то, разумно это или нет, создает огромное количество подзаконных актов, которых нет в законе, но которые очень сильно влияют на аккредитацию и лицензирование вузов. Так что вполне допускаю, что у них там правая рука не знает, что делает левая, что одни подают в суд, требуя приостановления лицензии, а другие картинно разводят руками: мол, у нас и претензий никаких нет! Так не надо было в суд подавать! Не мог же Рособрнадзор не знать, что вступившее в силу решение суда отменить практически невозможно. Это все равно что, посадив человека в тюрьму, разводить руками: да я его, в общем-то, уже простил! Но человек будет сидеть все равно.

Заведующий отделом экономической политики газеты "Коммерсантъ" Дмитрий Бутрин признает, что в принципе могут существовать тайные причины для гонений на Европейский университет, он рассуждает об этом в своей статье "Нападение бумажного тигра": "Например, ЕУ задумал отреставрировать арендуемый особняк – где недвижимость, там интриги. Или вот эксперты из Института проблем правоприменения работают у Алексея Кудрина, члена попечительского совета ЕУ, в Центре стратегических разработок – готовят планы реформ правоохранительной системы, от чего система, естественно, не в восторге. Или вот ЕУ является ведущим центром гендерных исследований в России – слово это воспринимается консерваторами как матерное, поэтому ЕУ ими считается ведущим научным центром поддержки ЛГБТ-движения..." В то же время Дмитрий Бутрин считает поиски тайных пружин бессмысленными.

– Поиск тайного заказчика имеет право на существование, но дело все же не в этом. Европейский университет действительно соответствует понятию европейского университета, он действительно занимается исследованиями, в основном гуманитарными, в меньшей степени – образовательным процессом. А еще он негосударственный. И он окружен огромным количеством квазиуниверситетов и университетов советского типа, и, естественно, вызывает раздражение, особенно у политизированной публики. Но эта публика была бы бессильна, если бы не устройство государственной власти и надзорной власти в России, благодаря которой любой манипулятор может сообразить, как ему уничтожить вполне авторитетную институцию – всего лишь натравив на нее органы государственной власти, которые будут действовать строго по закону. А закон у нас таков, что исполнить его в точности – значит переродиться в новый вид университета, который занимается не научной деятельностью, не образовательной, а исключительно исполнением отчетности. Когда выясняешь, кто же создал такую систему, оказывается, что это вполне приличные люди – Дмитрий Ливанов, российское правительство. И на совещании у Ольги Голодец всем было понятно, что никто не хотел закрывать Европейский университет, все только хотели сделать его подконтрольным, хотели исполнения отчетности, соблюдения прав преподавателей и учащихся. Но получается, что при такой скрупулезной отчетности возникает ситуация закрытия вуза, и требуется личное вмешательство президента Российской Федерации, чтобы этого не произошло. Так и вышло – хитрым образом через подачу иска и обеспечительной меры в московском арбитраже решение о приостановке лицензии приостановлено, и Европейский университет может работать до рассмотрения дела по существу. И за это время Рособрнадзор может еще что-нибудь придумать, или закон изменится, мало ли что произойдет. Главное, что это не отменяет сути самой проблемы: у нас государственное управление устроено таким образом, что им может манипулировать любой идиот. У нас проблема не в существовании бюрократии, бюрократия – вещь нужная, попробуйте без нее прожить, вам не понравится. Беда в том, что бюрократия у нас существует только для формальных целей, сама для себя. Ведь Европейскому университету еще хорошо, у него влиятельный учредитель, а что будет делать какой-нибудь пензенский или саратовский университет при возникновении таких же проблем? Им и пикнуть не дадут. Европейский университет – он европейский, потому что он негосударственный с самого начала, хотя настроения там внутри не очень хорошие: попытка соответствовать государственному стандарту обходится им очень дорого. Я еще летом их спрашивал, почему у них нет полного цикла, почему они не хотят брать студентов-бакалавров. И дело не в деньгах – они махали руками и говорили: что вы, это невозможно, мы и этих-то еле тянем! Ситуация такова, что крупные университеты, более или менее богатые, просто нанимают консалтинговую компанию для заполнения бумажек из Рособрнадзора. То есть у нас бюрократия бессильна делать что-либо, кроме глупостей. Да, можно было бы приспособить ее к чему-то полезному, но нам не до того, главное, чтобы она хоть вреда не приносила! Ведь мы платим налоги на содержание государственного аппарата, главная задача которого – не сделать ничего плохого! И когда в правительстве сегодня спрашивают, как же так получилось, ответ один: это вы сами так сделали. И сегодня пострадал Европейский университет, а завтра пострадает еще что-нибудь.

Юридическая коллизия очень сложная, но новость о приостановке судебного решения по поводу приостановки лицензии воспринимается как очень позитивная, говорит руководитель аппарата ректора Европейского университета Алла Самолетова.

– После издания Рособрнадзором приказа на основании решения Арбитражного суда мы сможем возобновить учебный процесс, чего очень ждут наши студенты. Они были обеспокоены, всячески поддерживали университет, хотели вернуться в аудитории, тем более что на носу у нас сессия. Но это далеко не конец, это всего лишь обеспечительная мера до принятия решения судом. Заседание Арбитражного суда назначено на 11 января 2017 года. В ходе этого разбирательства мы будем выяснять с Рособрнадзором, какие окончательные претензии остаются по итогам исполнения нашего повторного предписания. Пока же мы просто застраховали себя до рассмотрения дела по существу. Такая сложная судьба у Европейского университета – мы все время становимся объектом повышенного внимания. Как заявил наш ректор в комментарии "Коммерсанту", нам неизвестно о причинах такого массированного внимания со стороны всех возможных контролирующих органов. К тому же явно имеет место бюрократическая каша, нам известно, что сейчас идут разговоры о возможном изменении административного регламента Рособрнадзора, чтобы этот орган стал в большей степени консультативным, чем контролирующим. Иначе такие ситуации могут повторяться, когда всем известно, что университет хороший, но по формальным причинам должен прекратить учебный процесс. На наш взгляд, такая ситуация не может считаться нормальной.

По словам Аллы Самолетовой, внеплановая проверка Рособрнадзора была проведена по требованию генеральной прокуратуры, а в основе этого требования лежала жалоба депутата Госдумы Виталия Милонова. И это было уже после весенней внеплановой проверки, так что большую часть года все силы администрации университета уходили на борьбу за выживание вуза, на защиту от претензий, носящих исключительно формальный характер и не затрагивающих сути учебного и научно-исследовательского процесса.

ОРИГИНАЛ