Зареклись от сумы и тюрьмы

15 ноября единороссы и их верные союзники из ЛДПР в питерском Законодательном собрании провалили «закон Ильдара Дадина». 

Закон, точнее — проект законодательной инициативы в Госдуме, — внесла наша фракция «ЯБЛОКО». По инициативе председателя партии Эмилии Слабуновой, аналогичные проекты были внесены везде, где в региональных парламентах есть «яблочные» фракции. 

Идея проекта появилась после случая с оппозиционным активистом Ильдаром Дадиным — единственным осужденным по печально уголовной статье 212.1 УК РФ, предусматривающей переход административного наказания (за нарушения правил проведения митингов и пикетов) в уголовное. 

Этот принцип Конституционный суд признал недопустимым — заявив, что уголовная ответственность не может наступать за формальное неоднократное нарушение правил проведения митингов. После чего обвинительный приговор Дадину в феврале 2017 года был отменен решением Президиума Верховного суда. 

Но еще до этого, — пока Дадин сидел, — его долгое время не могли найти: в начале декабря 2016 года его этапировали из колонии в Сегеже, и больше месяца его родные не знали, где он находится. 

Потом, — после громкого скандала, — он «нашелся» в Алтайском крае. 

В нашем проекте предлагалось установить несколько простых принципов. 

Содержание осужденных к лишению свободы только в тех регионах, где они проживали или были осуждены, в других регионах — только с их согласия. В исключительных случаях, — если в колониях «домашнего» региона совсем нет мест, — можно разместить в одном из граничащих с ним регионов. 

Обязанность администрации следственного изолятора в течение суток после направления осужденного к месту отбытия наказания сообщить об этом одному из его родственников — по его выбору. 

Обязанность администрации колонии в течение трех суток после прибытия осужденного сообщить об этом его родственникам. 

Ограничение предельного срока перевода из одной колонии в другую: не более семи дней — на переезд (время, необходимое поезду для того, чтобы проехать от Калининграда до Владивостока), и не более семи дней содержания в пересыльных пунктах. 

Последовал десяток вопросов — и все от единороссов: никогда еще от их фракции в наш адрес не звучало такое их количество. 

Интересовались буквально всем: а успеет ли администрация изолятора сообщить за сутки родным осужденного о том, куда его направят, а не мало ли администрации колонии трех суток для информирования родственников осужденного, а что делать, если телефоны выключены, а как быть со спецзонами для работников МВД, и которые есть не в каждом регионе, и что делать, если праздники — и не успеть перевезти за неделю к новому месту отбытия наказания за семь дней, и есть ли на проект заключение ФСИН… Просто какая-то необыкновенная заинтересованность в проекте. 

Я им на все вопросы подробно ответил — сообщив, что если будет принят принцип отбытия наказания в «домашнем» регионе, то возить по стране нет никакой необходимости. Что чем дальше осужденный от дома — тем сложнее его родным его навещать. Что ФСИН вряд ли это поддержит — но это не имеет значения: их дело — исполнять закон. И что я не верю, что нет мест для отбытия наказания ни в «домашнем» регионе, ни в соседних. 

Правда, выступлений от единороссов не было ни одного. И голосов — тоже: «за» проголосовала только оппозиция: «Яблоко», «Партия роста», «эсеры» и коммунисты. 11 человек из 50. 

После заседания один из единороссов (такое бывает часто) подошел и грустно вздохнул: мол, да, проект правильный, но было решение фракции — не поддерживать. 

У них принцип (неформальный, конечно): поддерживать инициативы не в зависимости от того, что в них написано, а в зависимости от того, кто внес. 

Представляя проект, я напомнил единороссам, что в России, как известно, принято не зарекаться от сумы и тюрьмы. 

И что при нынешнем состоянии нашей судебной системы нет никаких гарантий, что они сами или их родные когда-нибудь (в том числе, несправедливо) не окажутся во власти ФСИН. 

Не подействовало. Они, видимо, думают, что это их никогда не коснется. 

Если коснется (чего я им, конечно, вовсе не желаю) — уверен, что вспомнят, как проваливали «закон Дадина».