Ответ митрополиту Иллариону: лодку раскачивает власть

«Ну, казалось бы, о чем здесь говорить? Очередной храм возвращается Церкви. Почему из этого делается такой всемирный скандал? Потому что есть люди, которые на самых обыденных и незначительных инцидентах пытаются раскачать лодку».  
Так глава отдела внешних церковных связей РПЦ, митрополит Волоколамский Илларион комментирует ситуацию с Исаакиевским собором, планы передачи которого церкви (с одновременным разгромом соответствующего государственного музея) вызвали массовые протесты в Петербурге. И для пущей убедительности сравнивает эту ситуацию с революционными событиями в России 1917 года. 

Возможно, митрополит искренне считает историю с Исаакием «обыденной» и «незначительной». Но в Петербурге так не считают. 

Иначе не было бы более 200 тысяч подписей под петицией против передачи Исаакия (не многовато ли для «незначительной» и «обыденной» ситуации, Ваше высокопреосвященство?). 

Иначе не собрались бы 28 января 5 тысяч протестующих против передачи Исаакия на Марсовом поле — против которых власть сумела привести лишь два десятка ряженых и клоунов из «НОДа» (те, кто на каждом углу голосят об «американской оккупации»). 

Иначе не встали бы 12 февраля тройным кольцом вокруг собора три тысячи защитников Исаакия — против 400 участников крестного хода в поддержку передачи собора, собранных по церковной «разнарядке». 

Иначе, — в противовес защитникам Исаакия, ведущим себя подчеркнуто корректно и уважительно, — не началась бы истерика у петербургской власти и провластных персонажей, с депутатскими доносами, требующими сурово осудить и примерно наказать, с криками о «кощунстве» и пугалками о «майдане», с объявлением защитников Исаакия «оскорбителями чувств верующих» и потомками тех, кто преследовал ранних христиан. 

Иначе в оргкомитет кампании «Вставай на защиту Исаакия!» не вошли бы политики из разных партий, отодвинувшие в сторону свои разногласия, гражданские активисты и специалисты-музейщики, экскурсоводы и журналисты.  
Иначе не было бы, — по всем опросам, — подавляющего преимущества противников передачи Исаакия церкви над сторонниками: первых, в среднем, втрое больше, чем вторых. 

Как минимум, иерархам РПЦ следует относиться к своим оппонентам с уважением. А как максимум — понимать, что их позиция непопулярна в обществе. И компенсировать это оскорбительными ярлыками и неуместными сравнениями никак не получится. 

Заметим: никакого решения о передаче Исаакия формально еще нет и не может быть. Потому что нет даже полагающегося для начала процесса официального обращения от РПЦ (о том, что его нет, мне сообщено в ответе губернатора Петербурга). 

Значит, есть возможность остановиться и подумать. 

«Сверху», как представляется, после хорошо организованной утечки информации о «несогласованности» вопроса о передаче Исаакия с президентом (неважно, так ли это на самом деле, или Кремль, увидев общественную реакцию, решил все свалить на несанкционированную активность петербургских властей), показали что вопрос обсуждаем. Что могут быть другие решения, кроме тех, о которых было заявлено, как о состоявшихся. Что власть готова к дискуссиям и компромиссам.  
Каковым, заметим, является именно нынешнее положение Исаакия, как государственного музея, где идут службы, и именно это и может быть тем самым «совместным использованием», о котором нам сегодня говорят. И которое до сих пор устраивало всех, не вызывая никаких протестов. 

Последнее. «Лодку» общественного недовольства «раскачивает» власть, демонстративно игнорируя мнение общества и принимая решение вопреки этому мнению. Именно это, а не происки внутренних и внешних врагов, приводят к  недовольству. 

Так было в 1917 году, так происходит и сейчас. 

И не надо валить с больной головы на здоровую. 

P.S. Для тех, кто хочет помочь кампании «Вставай на защиту Исаакия» — официальный и единственный Яндекс-кошелек оргкомитета: 410014961627762